В Кирове продолжаются заседания по делу Михаила Прокопьева и Павла Колпакова. Сегодня в зал суда явился всего один свидетель - друг детства Евгения Ёлкина и бывший участник одной из преступных группировок Владимир Пестов. В 1998 году Пестова осудили, освободился он в 2008. С обоими подсудимыми, по словам свидетеля, он знаком поверхностно.
«Я видел обоих лет 20 назад. Знакомы на уровне «привет-привет». С Женей Ёлкиным я знаком лет тридцать, с детства, мы были друзьями. Знаю также его дядю Андрея Дерендяева».
«Вы чем занимались в девяностых?»
«Крал машины. С кем, не помню. Но хочу сказать, что я читал материалы, и в показаниях они все заявляют, что знали Ёлкина. Но они не знали. Все звонят мне и спрашивают, читал ли я материалы. А что там читать? Там полная чушь. Например, Ситников сидел за наркотики и был в Ганино. Как его словам доверять? Он ахинею несёт», - заявил свидетель.
«Чем занимался Ёлкин?»
«У него был склад, которым мы пользовались. Например, я иногда просил его выгрузить товар в складе. Наверное, он догадывался, что я там хранил, но мы об этом не говорили».
«Расскажите о происшествии, связанном с базой за на Весенней,60».
«Мы ограбили базу. Потом я узнал, что она принадлежит Сергею Кривошеину. Он встретил меня в городе и сказал вернуть товар. Я так и сделал. Потом он сказал, что не хватает ещё 200 тысяч. Мы с ним встретились в «Доме техники», и я ему вернул эти деньги».
«Вы с Кривошеиным как общались?»
«Да никак. Рядом с Мишей Прокопьевым много разных людей крутилось. Помню Стаса Павленко, Кривошеина. Многие за советами приходили, я не помню ничего конкретного».
«Был ли среди этих людей Ёлкин?»
«На уровне «привет». Понимаете, у Жени Ёлкина есть двоюродный брат Денис Бородавкин, у него сестра - жена Стаса Павленко. Понятно, что они все друг друга знали, город у нас небольшой».
«Почему убили Елкина, есть предположения?»
«Из-за денег, наверное. Почему у нас ещё убивают».
Из показаний:
«Мы познакомились с Ёлкиным примерно в 1985 году, учились в соседних школах. У него был дядя Дерендяев Андрей по кличке Дерендяй, который возглавлял одну из преступных группировок. В 1995-96 году Ёлкин решил заняться бизнесом и арендовал склад у матери своей сожительницы на Военторге. Я обратился к Ёлкину с просьбой реализовать продукцию через его склад. Он был в курсе происхождения этой продукции. Сам Ёлкин участия в совершении указанных преступлений не принимал. Бизнес приносил ему хороший доход, он часто посещал заведения вроде «Запретной зоны» и ресторана «Катран», общался с Койковым, Халявиным, Кривошеиным и с членами других преступных группировок, например, Гагарина и Городчикова. Конфликтов у Ёлкина ни с кем не было».
«Подтверждаете показания?» - спросила гособвинитель.
«Вы говорите про какие-то группировки. Понимаете, мы учились все в одной школе: я, Койков, Пинаев. Речи о группировках не шло. Или если в детстве мы из брызгалок брызгались, то у нас тоже группировка была? Просто несколько человек, которые крали машины».
«В течение нескольких лет», - уточнила гособвинитель.
«Ну да. Это слова следователя, что мы были преступной группировкой, его формулировка. Он удивился, почему, если у всех такие хорошие отношения друг с другом были, все друг друга убивали. А я не знаю, почему».
После Пестова гособвинитель зачитала показания Виталия Султанова, предпринимателя, который в девяностых платил за крышу некоторым группировкам.
«В начале 1993 года я приезжал из Баку в Киров и на Центральном рынке продавал кожаные изделия, потом открыл в Кирове кожаный салон. Это было в 1995 году. Туда я принял на работу знакомого Ботева Сергея, с которым познакомился на рынке. В апреле 1995 года он обратился ко мне с вопросом о том, кому из преступных группировок я готов платить за крышу. Я не знал. Он привел доводы, что платить необходимо, так как в противном случае могут сжечь салон или уничтожить продукцию. Я согласился. Он сказал, что он сам договорится с группировкой и сообщил через несколько дней, что я буду платить группировке Дерендяева Андрея по 400 долларов в месяц. В конце 1996 я открыл еще один салон - в «Доме Быта». В январе-феврале Ботев решил отделиться и открыть свой салон. Ему перешёл наш первый магазин, мне остался салон в «Доме Быта», а также я открыл ателье. Ботев пришел ко мне и снова сказал, что будет договариваться насчет своей крыши и заодно может договориться о моей. Через несколько дней Ботев пришел и сказал, что я буду платить по 300 долларов Прокоповским. Меня это устраивало, тем более, сумма меньше той, что я платил раньше. Через некоторое время того человека, который брал у меня деньги, посадили. Меня задержала милиция, допрашивали, кому я платил. Я ничего не сказал, опасаясь расправы. После я ничего никому не платил».
В конце заседания гособвинитель приступила к зачитыванию письменных материалов дела, среди которых были свидетельства о прекращении уголовного преследования, рапорты о составах преступления и протоколы с места происшествия.