Вчера мне довелось побывать в кинотеатре «Смена» на показе картины «Семь психопатов». Надо сказать, вышла я из зала в полном восторге. Во-первых, криминальные комедии с эксцентричными персонажами, нестандартными, парадоксальными и порой совершенно безумными поворотами сюжета — это один из моих любимых жанров кинематографа.
Ну а если, к тому же, картина сдобрена отменными диалогами, которые зрители, выходя из зала, восхищенно цитируют, а также щедро приправлена черным юмором... В общем, «Семь психопатов» оставили очень хорошее впечатление.
Но наряду с лихо закрученным сюжетом, потрясающей игрой актеров (в фильме блистали Кристофер Уокен, Колин Фаррел, Вуди Харрельсон и даже легендарный музыкант Том Уэйтс), в этой картине было и то, что смутило некоторых зрителей, присутствовавших в зале.
Дело в том, что как и в любой криминальной комедии, в «Семи психопатах» было очень много нецензурной брани. При этом картина была в озвучке Гоблина, так что можете себе представить, сколько непечатных слов лилось с экрана...
Позади меня сидели три женщины средних лет, которые уже с первых минут фильма заохали и запричитали от услышанного. Примерно через 20 минут они покинули зал.
К слову сказать, в соседнем зале в это же время шел тот же самый фильм с профессиональным и полностью отцензуренным дубляжом... Почему они не выбрали этот вариант — загадка.
Однако речь все-таки не о том. Так что сейчас, цитируя Маяковского, «поговорим о дряни». Дряни, которая льется из наших уст. Вообще, отношения нашего народа к нецензурной лексике можно назвать весьма двойственным. Поясню, о чем речь.
Ситуация первая. Некий Иван Иванович Иванов идет по улице города N и беседует со своим приятелем на отвлеченные темы. При этом в его рассказе то и дело проскакивают слова и выражения, от которых впору, как говорится, покраснеть удушливой волной. При этом Иван Иванов — далеко не единственный прохожий, который употребляет трехэтажные словесные конструкции в своей речи.
Ситуация вторая. Тот же самый Иван Иванов заходит в Интернет или идет на кинофильм. И, о ужас, натыкается там на те же слова, которые в ежедневном общении употребляет, даже не морщась. И тут у него начинается паника, он багровеет и приходит в возмущение.
Наш знакомый начинает стучать по столу и кричать о падении нравов. Тут же к нему присоединяется хор единомышленников. Они начинают винить во всем представителей киноиндустрии, работников телевидения, и, конечно, не забывают упомянуть о разлагающем влиянии Интернета.
Конечно, тут же все вспоминают, что у них есть дети, которых нужно оградить от тлетворного влияния СМИ и Глобальной сети. Но, безусловно, все они забывают о том, что практически плюют в зеркало на собственное отражение.
1. Кинематограф, как и любой другой вид искусства, лишь изображает действительность. И чем реалистичней будет это изображение, тем более убедительным получится произведение искусства. Многие критикуют того же Гоблина, за то, что его переводы переполнены матерщиной. Но ведь если сценарист фильма всю эту матерщину включил в диалоги героев, а актеры произнесли в кадре, то это сделано умышленно, для создания иллюзии реальности происходящего.
Поэтому если переводчик постарается «сгладить» текст, заменив непотребные, по его мнению, слова на более безобидные, конечный результат будет значительно отличаться от того, что было изначально. В лучшем случае, мы получим сумбурный текст, который вызывает недоумение и непонимание. В худшем — зритель будет наблюдать катастрофическое несоответствие между образами героев и тем, что они говорят.
Вывод: если бы обсценная лексика не была бы частью повседневной действительности, то и в произведения кинематографа она бы никак не попала. От этого никуда не деться. Если же каждое нецензурное слово вызывает у вас непроизвольные конвульсии, поступите так же, как те три женщины, о которых я писала выше.
2. Если же мы говорим о СМИ, то тут ситуация еще проще. Наверное, ни для кого не секрет, что и телеканалы, и радиостанции, и печатные издания могут существовать и успешно работать, только если выпускают материалы, интересные публике.
Так что, грубо говоря, каков зритель, такова и телепередача. Никак не наоборот. Если бы площадная брань, полуголые девицы, сплетни о звездах и юмор «ниже пояса» зрителю не нравились, то никто бы их не показывал.
Однажды, когда я высказала подобную мысль в споре, моя собеседница, ярая поборница нравственности, лишь презрительно фыркнула. Тогда я спросила, а давно ли она сама смотрела канал «Культура»? Сильно смутившись, она сказала «нет». Думаю, многие ответили бы так же.
А если единственный телеканал, свободный от всякого рода пошлости и непотребства, у народа непопулярен, то какой смысл владельцам других телестанций, тем более телестанций коммерческих, выпускать такой же контент?
Ведь работники телевидения — тоже люди и тоже хотят кормить свои семьи. Вот и приходится подстраиваться под потребности среднестатистического зрителя.
Вывод: начните с себя, развивайте свой эстетический вкус, ходите в театры и музеи, смотрите канал «Культура», наконец. Скучно? Тогда продолжайте смотреть любимые ток-шоу и сериалы и не жалуйтесь.
3. И последний момент, который бы хотелось затронуть — это воспитание детей. Господа родители! Именно вы ответственны за нравственное развитие вашего ребенка. Вы, а не телевидение или кинематограф.
Родитель — это пример для подражания, а отношения в семье формируют у ребенка представление о допустимом и недопустимом поведении. Так что если вы позволяете себе «нехорошие слова» в общении с домашними, то нечего удивляться, что ребенок вскоре станет их повторять. Виноваты будете вы, а не телевизор.
Если вы постоянно заняты и предпочитаете «отмахиваться» от ребенка, как от назойливой мухи, то недостающий жизненный опыт и общение ребенок получит из других источников. На улице, в Интернете, в телепередачах. И виноваты в этом будете опять вы, а не телевизор и компьютер.
Вывод: найдите время для общения с собственной семьей, а не перекладывайте ответственность на СМИ.
Напоследок скажу, сама я ничего ужасного и катастрофичного в нецензурной лексике не вижу, меня гораздо больше угнетает, если человек «лОжит» или «звОнит». Главное — не злоупотреблять непечатным словом.
Если вы уверены, что ваш словарный запас достаточно богат для того, чтобы свободно изъясняться и без бранных слов, то некоторые вкрапления мата допустимы. Естественно, в неформальной обстановке и при общении с людьми, которых ваши перлы точно не оскорбят.
Если же вы и пары слов связать не можете без «острого словца», то лучше притворяйтесь глухонемым. Ибо слушать ваши сентенции, сплошь состоящие из матерщины, на улицах и в транспорте уже надоело.