Встретиться с Сергеем Александровичем договорились в Вятской торгово-промышленной палате после пресс-конференции, посвящённой вопросам сотрудничества ВТПП и «Завода минеральных удобрений Кирово-Чепецкого химкомбината» в рамках реализации проектов на 2011 год.
Пока первые лица завода и ВТПП оглашали перечень проектов (проведение совместного экологического форума, создание отделения Российского отделения естественных наук, модернизация производства ЗМУ, его социальная ответственность, работа с молодежью), я наблюдала за своим будущим визави. Спокоен, эрудирован: по каждому вопросу старается досконально анализировать ситуацию и систематизировать её. Интровертен настолько, что практически не поднимает глаз на собеседника: у меня не получилось ни одной фотографии, где его взгляд был бы оторван от бумаг. Безупречный костюм с преобладающей синей гаммой лишь подтверждал мои предположения: его обладатель представляет себя миру как глубоко погружённый в себя человек, верный принципам, уверенный, сдержанный и терпеливый, не мыслящий своей жизни без самореализации. Часов на руке нет: «Я суеверен», – признается мне позже Сергей. После фуршета остаёмся с бутербродами в конференц-зале.
– Они означают только одно – веру. В эти дни вся вода становится святой, можно путем омовения в проруби порешать проблемы со здоровьем.
– То есть вы не прочь окунуться в прорубь при температуре минус двадцать?
– Да, иногда я позволяю себе нырнуть в прорубь. В принципе, вода считается святой не только в Крещение, можно окунуться и в купели. Что касается мороза: вопрос только в подходящей компании и в том, какой стол будет накрыт. Но если говорить серьезно, нужен лишь самонастрой.
– Общественно-политическая жизнь Кировской области на сегодняшний день бурлит в едином русле предстоящих выборов в областное Законодательное Собрание. Не могу не воспользоваться вашим аналитическим умом и не услышать экспертное мнение эрудированного человека по этой теме.
– Наши выборы интересны тем, что они отклоняются от стандартного процесса в других регионах. Во-первых, мы – один из трёх регионов, где губернатор не возглавляет предвыборный список и вообще не является членом «Единой России». Второе: уникальна сама по себе фигура Никиты Юрьевича (как ни крути, но его прошлое ассоциируется с партией СПС), поэтому ожидается, что при нём выборы пройдут максимально корректно. Кредит доверия у Белых есть. С точки зрения задач выборы будут напряженные, поскольку у электората накопилось очень много вопросов. Недаром премьер-министр наказал депутатам ехать в регионы. Чтобы обратная связь с электоратом стала одной из текущих задач. Выборы выходят на финишную прямую, и возможно, что кроме полезной информации скоро полезет много грязи, в отношении в том числе и нашего предприятия. Каждый раз присутствует опасение, что кто-то переступит черту. Но выборы, безусловно, необходимы: это один из кирпичиков демократии.
– Не так давно вятская общественность горячо обсуждала решение Никиты Белых отправить своего сына на обучение в Англию. Возникла полемика о достоинствах и недостатках западной модели образования. Престиж, безусловно, является одним из плюсов обучения за границей, и фраза, к примеру, «он учился в Кембридже» многих вынуждает встать по стойке «смирно». С другой стороны, поклонники отечественной педагогики находят немало минусов. Имея непосредственный опыт обучения на западе (австрийский университет имени Карла Франца), можете ли вы сравнить разные системы? Какие у вас остались воспоминания о студенческой жизни в Граце?
– И приятные, и не очень. Я попал в Австрию благодаря соломонову решению директоров соликамского завода, где работали мои родители. Молодых специалистов отправляли, как делал Пётр Первый, учиться на запад. Нас готовили по уникальному совместному проекту, по которому западный университет признавал русскую программу обучения. Мы сдали часть экзаменов и приехали в Австрию. Вся жизнь в Граце у меня разделилась на две части. В первой мы себя чувствовали Ломоносовыми: записывали лекции, потом переводили их, учили и сдавали. Первый год мы выходили на улицу только для того, чтобы купить продукты, всё остальное время мы занимались. А на второй год стало легче. Смогли себе позволить жить дополнительной жизнью, участвовать в студенческих тусовках, ходить на дискотеки, посещать различные заводы с совместными экскурсиями, жить полноценной жизнью европейского студента. Когда у нас закончились деньги, мы вынуждены были подрабатывать. В основном это была низкооплачиваемая работа: помощь в строительстве, автомобильный ремонт. В университете мы создали русскую общину, и это было очень важно с точки зрения устойчивости. Хотя в целом у австрийцев доброе, душевное отношение к россиянам, а тем более к студентам – особенно у профессоров. Австрия благодарна Советскому Союзу за то, что он вовремя ушел из страны, не втянул ее в восточный блок. В их сердцах остался образ русского человека – освободителя. Они больше не любят англичан, потому что те умудрились в последние дни войны разбомбить многие города, в том числе и Грац. А русские ушли, оставив только хорошую память о себе.
– Потребовалась перестройка под новую для вас систему обучения?
– Для меня лично было большим стрессом сдавать экзамены, когда понял, какой там цейтнот. Экзамены в университете можно сдавать только четыре раза в году. Сначала – письменный, потом тебя допускают до устного. Ты узнаёшь о допуске только через месяц, перед наступлением устного экзамена. Некоторые студенты ломались, месяц зубрили зря, а потом узнавали, что не прошли письменный, а некоторые, наоборот, будучи уверены, что не справились с первой частью, не учились, в итоге тоже пролетали. Чем окончательно прибивала эта ситуация – что в итоге, не сдав экзамены, ты три месяца учился зря, и приходилось этот путь проходить снова. Для Австрии такая ситуация нормальна, у них студентом считаешься, пока учишься, хоть двадцать лет, пока не сдашь все экзамены. А не как в России: если за пять что-то не получилось – идёшь в академ или отчислят.
– У меня такое подозрение возникло, что в школе вы были круглым отличником.
– Нет, потому что я был спортсменом, занимался классической борьбой. Частые соревнования, сборы – в итоге школьную программу необходимо было либо проходить самостоятельно, либо с преподавателем. Последние годы моё обучение напоминало репетиторство. Закончил школу с тремя четвёрками, остальные пятёрки. Тренер мне сказал: «Ты человек хороший, умный, не стоит связывать свою судьбу со спортом».
– Чтобы лишний раз не травмировать умную голову?
– Просто сказал, что для здоровья я получил всё, теперь надо идти учиться. Он был прав. После того как я стал магистром экономики и социологии с профилем «управление госпредприятием», занимался на «Сильвините» маркетингом, разработками новых продуктов, где нужно взаимодействие с рынком и производством, плюс организация процессов взаимодействия с партнёрами – заводами по производству сложных минеральных удобрений, в том числе и КЧХК. Я интересовался еще в Австрии темой реинжиниринга, теми вещами, которые были связаны с улучшением, оптимизацией процессов с точки зрения науки о производстве. Это как раз то, что, на мой взгляд, у нас в стране было выстроено не оптимально. На тот момент я познакомился с трудами Эдварда Деминга и Таити Оно, они меня захватили, и с тех пор я фанат этого направления. Сейчас перелопачиваю литературу по этой тематике, пытаюсь адаптировать и внедрять соответствующие идеи и инструменты на ЗМУ.
– Какие, например?
– Карты процессов Эдварда Деминга, разработчика теории качества, который поменял всю культуру производства в Японии. В основе его учения лежит тезис, что статистику можно применять для управленческих решений. Удивительный американец, не нашедший признания в Штатах, в Японии произвел фурор своими идеями и заложил основы качественного управления. Не менее мне интересен и Таити Оно: человек, который работал в корпорации «Тойота» и был отцом-основателем принципов бережливого производства. Это те гиганты, которые за свою жизнь сумели поменять управленческую теорию и культуру, внедрить её в практику, надолго обеспечив Японии лидерство в этих вопросах.
– Одно из ключевых предприятий «УРАЛХИМа» – Завод минеральных удобрений Кирово-Чепецкого химического комбината – известен на всю Россию. Прекрасно, что (цитирую материалы с пресс-конференции) «в 2010 году ЗМУ увеличил объёмы выпуска минеральных удобрений на 9,1%, до 2 млн 169 тысяч тонн. По некоторым продуктам был получен рекордный выпуск: в цехе 57 выпущена миллионная тонна аммиачной селитры, меньше, чем за год, выпущена миллионная тонна аммиака. Выработка аммиака выросла до 375 633 тонн, рост относительно 2009 года составил 27%. Выпуск сложных удобрений составил 775 594 тонны. Объём азотофосфата увеличился на 43,3%». Но если заглянуть в интернет, можно увидеть, что КЧХК больше прославился на всю страну другими событиями. Только ленивый не писал о том, какой непоправимый урон нанесло предприятие экологии области. Как вы справляетесь с таким потоком негативной информации о вас, умеете ли защищать свою психику от постоянных нападок прессы?
– Эта тематика, безусловно, для меня важна. Так как у нас химическое производство, обратной стороной медали тут всегда будет экология. Соответственно, затрагивая технологию, что-то меняем и в экологии. Следующий момент: определённый поток общественного мнения в области экологии должен быть всегда, чтоб держать нас в тонусе. Но когда начинают передёргивать факты – это другой вопрос. Спорить со «специалистами» – значит, опускаться до их уровня. Ту критику, которая идёт со стороны надзорных органов, мы чётко воспринимаем и выполняем все предписания. Николай Липатников сегодня правильно сказал: мы же не сегодня проснулись. Вчера было чистое предприятие, а сегодня стало грязное – это не так. Раньше экологическую статистику никто не публиковал. Сейчас чем больше публикаций, тем больше откликов. Давайте каждый раз смотреть на тенденцию: если есть поступательное движение в уменьшении влияния на экологию, мы идём верным курсом, значит, это правильно. Взять и всё сразу изменить может только Дед Мороз, и то 1 января наступит разочарование.
– И всё-таки как вы справляетесь со стрессами? Некоторые медитируют, например…
– Водкой и женщинами. (Смеётся.) А если серьёзно – никак, потому что я на работе с утра до вечера. Где-то пытаешься защищаться и не воспринимать негатив, но он со временем накапливается и, конечно, прорывается. Пытаюсь вести здоровый образ жизни, выделять время на спорт, чтобы голова отдыхала. Выбираюсь в выходные на природу, чтобы походить, подышать, а еще лучше – полежать на диване или посидеть возле камина. С точки зрения быта я очень неорганизован, вся организованность уходит в работу. Все говорят, что я трудоголик, – пора это менять, чтобы хоть что-то осталось для детей.
– Вы, как и 95% топ-менеджеров вашей команды, переехали жить с семьями в Кирово-Чепецк. Чего вам не хватает в провинциальном городке: культурного уровня, светской жизни, благ цивилизации?
– Не хватает только времени. У меня не получается жить культурной жизнью, лишь пару раз выбирался в Киров в театр, в кино, на концерты. 2008–10 годы отняли у меня много сил и здоровья, потому что была задача – удержать производство, не допустить остановок и постараться пройти этот период без административных отпусков и сокращений. Вся наша команда была на этом завязана. Только в последнее время мы стали задумываться о культмассовых походах. Мы собираемся в выходные, летом катаемся на велосипедах, зимой – на снегоходах. Спорт присутствует: два раза в неделю мы плаваем, активно «юзаем» беговую дорожку, набегая порядка 100 км на всех. Мы, мягко говоря, выходим из кризиса.
– Как насчёт второй волны, которую нам пророчат экономисты?
– Всё напоминает пузырь 2008 года, но грохнемся мы не так, как в первый раз. Какая-то коррекция будет и должна быть, потому что деревья не растут до небес. Котировки на рынках многих бумаг достигли уровня кризисного 2008 года. Надувается пузырь благодаря тому, что американцы и европейское сообщество напечатали много денег, пытаясь спасти ситуацию в своих странах. Мы тоже не отстаём: началась война валют. Во всём мире после 2008 года произошли изменения, и ждать, что мы вернёмся в прежнюю конструкцию, бесполезно и глупо. Возможно, 2011 год повторит 2008-й, произойти это может летом. Что будет являться катализатором, пока непонятно. В прошлый раз это были деривативы, выпущенные на ипотечные кредиты. Теперь это могут быть изменения в потреблении или банкротство в Еврозоне. Если копнуть еще глубже, то существуют так называемые волны Кондратьева, которые подразумевают цикличность в развитии экономики (3 года, 12 лет). Мы, скорее всего, увидим, что в ближайшее время (2011–2012-й год) появятся новые уникальные фундаментальные разработки, которые позволят сделать революцию в какой-либо области и смену страны-лидера (вместо Америки) за счет более быстрого развития каких-то новых отраслей в этой стране. Есть законы, которым любое общество и живое существо подчиняется. Дату нельзя назвать, но тенденцию уже видно.
– Известно, что ваше предприятие тратит миллионы на охрану окружающей среды, поддержку спорта, молодежи, ветеранов, ученых, и наверняка найдется еще много благих дел, на которые можно выделить средства. Не планируете бороться с наркоманией? Ведь Чепецк имеет дурную славу города зависимых от дезоморфина, по статистике управления Федеральной службы по контролю за незаконным оборотом наркотиков в Кировской области.
– Вы предлагаете нам начать выпускать что-то лёгкое? Если серьёзно рассуждать на эту тему, то полагаю, что чем больше мы будем поддерживать детский спорт, тем меньше дети будут шататься по улицам. Спорт – это не только здоровый образ жизни, но и характер. Спортивный человек глупостей не наделает. Наш ответ наркомании – поддержка детского спорта.
– Мне очень импонируют чепецкие рок-группы, прославившиеся далеко за пределами области: ска-панки «Балабасы», фолк-роковые «Сны Бенджамина». Вы что-нибудь о них слышали или предпочитаете другие направления в музыке?
– Я люблю бардов. Любая душевная песня под гитару у костра мне более по душе.
– Вы считаете себя респектабельным человеком?
– Это ваша газета позиционирует себя как респектабельная. Я почитал её: а-ля «Коммерсант» с местными вкраплениями, продуманная экономическая информация плюс портреты. Я себя никогда не считал респектабельным. В моём понимании это бизнесмены, которые пошли на риск, сделали бизнес – и не забыли о том крае, где работают. А я больше наёмник, моя задача – балансировать между интересами общества, собственника и трудового коллектива. Как в той поговорке: «И овцы целы, и волки сыты, и вечная слава пастуху». Респектабельные бизнесмены – это самодостаточные, состоявшиеся люди, у которых есть уважение общества.
– Например.
– Мне импонируют позиция и люди, которые организовали мебельное производство – МЦ-5. Умнейшие люди, состоявшиеся, стараюсь с ними встречаться, советоваться и учиться. Потому что в учебниках не пишут, как с теми людьми, которые у тебя есть, пытаться достичь поставленной цели. Они это смогли.
– Далее по списку: хобби и коллекции.
– Коллекционирую деньги и опыт. (Смеётся.)
– Я бы тоже не отказалась от кругленькой коллекции.
– Летом удалось свозить друзей на самый север Пермского края, показать им, что такое настоящая уральская рыбалка на хариуса. Съездили с приключениями, меньше 800 грамм рыбы не ловились, плюс вечерние разговоры по душам, природа. Такие вылазки вытаскивают тебя из среды, где ты живешь и работаешь, когда нет сотовой и другой связи, а есть только люди, с которыми тебе приятно общаться, нет координат «ты начальник – я подчинённый». Ты обо всём забываешь – и понимаешь, как быстро летит время. Есть возможность посмотреть на себя со стороны, подумать над вопросами, в том числе: может, уже хватит, пора уходить? Так долго люди не работают управляющими директорами.
– Даже так?
– Есть статистика, которую меня, к сожалению, учили не игнорировать. Она говорит, что для каждого директора есть свой срок, это и прокуроры подтверждают. Честно говоря, у меня была задача прийти на завод и сделать что-то хорошее, потому что его я знал давно. Из всех заводов мне больше нравился КХЧХ из-за своего научного потенциала, тут люди очень грамотные, спокойные и уверенные – другая каста. Жалко, что на моё время пришёлся кризис, и пришлось не созидать, а выживать с жёсткими мерами. Наверно, каждый директор к концу своей деятельности становится философом.
– Вы уже им стали?
– Посмотрим, человек предполагает, а управляющая компания располагает.
– Вы с детства увлекались фотографией. Насколько я поняла из нашей беседы, если вы чем-то заинтересовались, то подходите к теме с азартом исследователя. К искусству фотохудожника тоже подошли скрупулёзно, изучили альбомы Хельмута Ньютона?
– Сейчас я не профессионально снимаю. Увлечение фотографией даёт мне возможность остановиться среди бешеного жизненного темпа и задуматься, что вещи вокруг нас сами по себе прекрасны. Нет некрасивых людей и вещей. Через объектив я могу смотреть на мир другими глазами и увидеть что-то хорошее, чтобы жизнь складывалась не только из совещаний. Вы думаете, мои увлечения будут кому-то интересны? Ну, прочитают люди, что есть такой Сергей, которому нравится фотографировать, наверно, он хороший парень. А вот есть токарь Иванов, тоже неплохой парень, тоже любит рыбалку. Мне больше нравится выступать в роли эксперта по каким-то вопросам, в которых я специалист.
– На прощание хотелось бы поздравить с предстоящим днём рождения и пожелать вам ещё долго не становиться философом!
Беседовала Гульнара ГАРИПОВА,
Респектабельная газета The Конкурент