Еще в 1649 года царь Алексей Михайлович подписал Указ о создании первой российской противопожарной службы: «Наказ о Градском благочинии», установивший строгий порядок при тушении пожаров в Москве. Служба пожарного надзора сильно изменилась с тех времен, но специалисты и сейчас стараются сохранить жизнь нам, простым людям.
В преддверие Дня пожарной охраны в России (30 апреля) Андрей Давыдов рассказал о своей службе.
Андрей Анатольевич, пожарная охрана — это первое и единственное место вашей работы или было еще множество?
- Для меня это первое и единственное место работы. Пришел после армии в 1997 году и устроился в пожарную охрану. Меняли названия ведомства, неоднократно убирали вывески и вешали вновь, но пожарная охрана как была, так и осталась.
Давайте немного поговорим о детстве. Каждый ребенок хочет кем-то стать. Например, космонавтом, строителем или бизнесменом... А кем хотели стать Вы?
- В старших классах я хотел быть носить погоны. А в каком именно ведомстве, подразделении не имело значения, будь то милиционер или пожарный.
Почему выбрали именно пожарную охрану? Что привлекло?
- Мне всегда хотелось работать в органах, поэтому после получения первого высшего технического образования по специальности инженер-строитель сознательно пошел в армию, чтобы применить свои знания в правоохранительных структурах.
Так получилось, что попал в пожарную охрану. Мое строительное образование здесь очень пригодилось. Ведь мы и проекты рассматривали, объекты проверяли, принимали в эксплуатацию установки пожарной автоматики и т.д. Но сейчас этим почти не занимаемся - с 2007 года после вступления в силу второго изменения в Градостроительный кодекс РФ контроль за данным видом деятельности с нас сняли, оставили общий надзор плюс ГО и ЧС.
А когда начали пожарным надзором заниматься, многому пришлось еще учиться?
- Многому. Дали только теорию, а практики не хватало. Во-первых, пришлось учиться работать с людьми. Когда становишься руководителем среднего звена, когда у тебя появляются люди в подчинении, то надо знать и педагогику, и воспитательную работу. Надо уметь дать дружеский совет, своевременно подсказать, некоторых чему-то научить. Да и потом специфика ведомства - профилактика именно пожарной безопасности. Нужно было изучить все тонкости. Также пришлось углубиться в административное и уголовное право, оперативную работу, ведение дознания по пожарам, профилактику чрезвычайных ситуаций и гражданской обороны.
Нас этому не учили, но, как говорится, все мы постигали в процессе работы.
То есть пришлось стать еще и юристом?
- И юристом, и педагогом. Мы же людей привлекаем к административной ответственности, наказываем в виде штрафа или административного приостановления деятельности по эксплуатации объектов, ведем уголовные дела.
А когда приходят курсанты на практику в пожарный надзор, я вижу, что новичкам этих знаний не хватает. Поэтому всегда пишу пожелание в анкете, чтобы этим наукам уделяли больше внимания.
Андрей Анатольевич, если посмотреть на все, чем пожарный надзор занимается, можете выделить то, что нравится Вам больше всего? Может, одно конкретное направление?
- Если смотреть специфику, то в надзоре у нас две ветви: дознание (те, кто работает по пожарам, административной практике) и профилактика (те, кто ходит по объектам и непосредственно занимается профилактикой пожарной безопасности).
Я больше тяготею к профилактике. Собственно, это то, с чего я и начинал службу. Здесь и общение с людьми, и консультации о том, как обезопасить объект надзора, чтобы не допустить возгорания, спасти себя, спасти людей. Вот эта деятельность мне больше интересна и по душе.
Как я понимаю, Вы любите давать советы и рекомендации. А только в работе или в обычной жизни тоже?
- Отпечаток работы все равно перекладывается и на то, как мы себя ведем вне трудовых будней. Хочется сказать, что лучше сделать именно так, а не иначе. Стиль руководителя дает о себе знать и в обычной жизни.
Но в свободное время приходится и по рабочим вопросам общаться. Многие коллеги, одноклассники, однокурсники или друзья, по-приятельски советуются по вопросам безопасности. Как-то и в выходные меня находят. С одной стороны, хочется сказать, что есть рабочее время, а с другой - все равно стараешься подсказать, не ограждаешься от них.
Существуют ли в природе такие здания, которые защищены от пожара на все 100 %?
Таких нет, ведь всегда присутствует человеческий фактор. Не выключил электроприбор, не туда зашел, выпил лишнего, закурил и так далее.
Как говорят врачи, есть недообследованные пациенты, а мы говорим, что есть недопроверенные объекты.
После каждого инспектора можно идти и еще что-то находить. А инспектора все молодые ребята, работают здесь полгода-год. За последние два года вообще сменился весь коллектив инспекции.
Текучка такая большая?
- Это не текучка. Одни ушли на повышение, другие перешли на равноценные должности в другие подразделения. Человек растет, ведь нельзя прийти, и 20 лет отработать на одном стуле. Все равно нужно продвижение - поменять район, функции или стать дознавателем, перейти в службу, у каждого свой вкус, а также принимать рекомендации вышестоящего руководства.
Тем более сейчас идет обновление кадров, продолжается реформа МЧС, вся формация ведомства меняется - дорогу молодежи дают во всей правоохранительной системе. Нет уже коллектива 35-40 лет, все молодые, амбициозные.
А что касается реформ. Каким бы Вы хотели видеть именно это ведомство? Что здесь можно изменить, чтобы оно стало идеальным?
- Менять в самой системе что-то глобальное, смысла нет. Это отлаженный сложившийся механизм. Надо менять сознание людей, отношение к своему имуществу, к людям. Надо корректировать определенную часть законодательной базы, перенимать опыт иностранных коллег.
Вот, например, нас ограничили в проверках. Если раньше мы выходили на объекты два раза в год детально и контрольно, то сейчас я могу на плановую проверку выйти только раз в три года. Отсюда у нас и «Хромые лошади» появляются, горят больницы и интернаты, торговые центры. Все от того, что инспектора долго не бывает на объекте, отсутствует взгляд профессионала.
Есть и другая проблема. Например, мы проверяли Сидорова, пришли через год, а там уже сидит Петров, который сдал площади в аренду Иванову. У нас нет связи, мне некому передать свои знания по защите объекта. Люди меняются, как карточная колода. Если бы мы чаще выходили на объекты, то, может, таких случае не было.
Но может не чаще, а проверять, когда поменялся, допустим, владелец или арендатор здания, чтобы посмотреть, какие он создал меры предосторожности? Или такая мера не поможет?
- Если был бы закон, что при смене владельца и арендатора здания нас информировали, то это было бы неплохо.
У нас сейчас на районе порядка 20 тысяч индивидуальных предпринимателей и юридических лиц. Понятно, что мы их всех не можем проверить, потому что они меняются. Например, 2-3 месяца поработал, бизнес не пошел - и он уехал в другой район.
Тем более, мы не можем отследить, что у него на уме. У него было кафе, не пошло, потом промпредприятие, потом спортзал построил, не понравилось – торговлю открыл. А для всех этих объектов разные нормативы, разные требования Я считал, и их получилось порядка двух тысяч. Если все это написать, то у нас ни один объект не будет соответствовать.
Но у нас есть Госдума на продвижение законов и оставим им право решать, как нам работать при экономических реформах. Время покажет.
Удается ли быстро подстроиться к тем изменениям, которые уже сейчас происходят?
- Нет сейчас устоявшихся рельсов, по которым мы бы ехали из года в год. Многое дается нам впервые, законы изменяются очень часто. База законодательная бежит вперед, исполнение не поспевает. Поэтому сидим, спорим, разбираемся, ведь каждый понимает закон в меру своего образования. Так что середину ищем, думаем, как работать, спланировать.
Например, последние годы не уделяли должного внимания садоводствам, населенным пунктам в лесу - вдруг они начали гореть. Туда все силы кидаем. Надо сейчас с администрацией работать по опашке, консультации и инструктажи проводить в садоводствах. Общежития проверяем из-за большого количества гастарбайтеров. Ходим вместе с прокуратурой на проверку баров, ресторанов, увеселительных заведений. После «Хромой лошади» все это еще «аукается» нам.
Приоритеты постоянно меняют, но это интересно и вносит разнообразие в работу.
Получается, что уже нет такой рутины?
- Рутина осталась, ведь внутренние документы никто не отменял.
Кроме того, надо научить молодых инспекторов, передать свой опыт. Меня водили за руку, теперь я их вожу. Сейчас чувствует смена поколений. Они что-то новое несут, мы с высоты своего опыта смотрим, ищем точки соприкосновения.
Что-то может еще и поменяется, многое хотелось бы изменить. Но мы не боги, мы простые исполнители.
Как Вы к спорту относитесь? Вы им занялись только когда сюда пришли работать или до этого было увлечение?
- До прихода в ведомство я занимался лыжами. Но и сейчас спорт остался в жизни, пусть и в меньших количествах.
На работе у нас есть определенные часы, когда мы занимаемся физкультурой. Но последнее время меньше стали этому уделять внимания из-за вала бумажной работы. Можно сказать, что не успеваем везде успеть, приходиться оставаться вечером, выходить в выходные дни.
А так мы играем в футбол, волейбол, бегаем, сдаем нормативы.
Любите ли вы рисковать в жизни? Все спортсмены очень остро реагируют на вызов. Осталось это или удалось в себе или порывы заглушить?
- Может, когда был моложе, то к риску легче относился. А сейчас, когда знаешь все ограничения и рамки, нет уже такого азарта. Стараешься, наоборот, как-то лишний раз перестраховаться.
У нас специфика работы не такая, как в милиции, ОМОНе, да и утех же ребят пожарных, когда они залезают по карнизу в окно, вступает в схватку с жуликом, с огнем, применяет оружие, спасают людей и так далее… В пожарном надзоре такого нет, как говориться наша служба на первый взгляд и не видна.
Мы общаемся на уровне руководителей, проводим профилактику. Идем после того, как караул уже все затушил. Расследуем причины, почему загорелось, кто не соблюдал свои обязанности, кто не проявил своих знаний в должной степени, и привлекаем виновников к ответственности.
С нами же в одном здании и пожарный караул находится. Но подразделение у них другое, задачи другие. Вот они люди более рисковые, потому что и в огонь с водой идут. Они больше награждены, больше медалей имеют. А мы - люди «бумажные».
То есть Вы - своеобразные пожарные детективы?
- В чем-то да (смеется).
А хочется иногда по сигналу тревоги прыгнуть в пожарную машину и поехать тушить огонь?
- Нет такого желания. Я вижу эту службу каждый день, знаю, что люди там более смелые. Они и в снег, и в дождь, и в 30-градусный мороз едут на вызов. Вода замерзает на ветру, а он стоит, уже смерзся. Так что стремления ехать на пожар у меня нет, а то можно оставить все свое здоровье на службе.
Есть такая версия, что люди со временем перестают мечтать. Как Вы думаете, людям полезно мечтать?
- Если человек мечтает, значит, он еще молод. Он что-то пытается в этой жизни сформировать, достичь, переделать, изменить…
Конечно, мы все мечтаем. Уже не говоря о том, что любой лейтенант мечтает стать генералом. Это такая избитая уже мечта.
А мне хочется, чтобы дома было все в порядке, чтобы все были здоровы, успеть вырастить детей, дать им образование, поставить на ноги, чтобы им было легче в этой жизни. Хотелось, чтобы они жили дольше родителей, хотелось бы лучшего материального обеспечения в семью, хотелось бы поездить по земному шару, посмотреть мир. Всего пока еще хочется.
А где были за границей? Как отпуск предпочитаете проводить?
- За границей был, и в ближнем зарубежье на черноморском побережье. Пока не хватает времени поездить больше, все время работе отдаешь. Часто выходные тратишь, даже в отпуске через день бываешь на работе. Многое дается нам впервые, законы изменяются очень часто, отсюда много непонятного.
На работе Вы - руководитель, а дома тоже любите приказывать? Допустим, хотите, чтобы сын учился именно по этой специальности и все. Или приказной тон остается непосредственно на работе?
- Что-то остается и дома, но у меня жена тоже в погонах, так что мы друг друга понимаем.
В мыслях мы план сыну написали: это преодолеть, сюда поступить, этому выучиться.
Но хочется, чтобы дети избежали наших ошибок. Пусть он уже определился, кем хочет стать и желание это не отбить, но направить и скорректировать всегда можно. Хочется подсказать, своевременно поправить Нельзя человеку бить по рукам и говорить, что будешь делать только так, как я скажу, а не иначе.
Есть мнение, что если родители в погонах, то ребенок пропал. Но я считаю, что все наоборот. Такие дети должны вырасти более грамотными, собранными и твердо стоящими на ногах.
Андрей Анатольевич, в последнее время в России складывается впечатление, что авторитет пожарных служб в России несколько снизился, как Вы думаете, это действительно так? Почему это происходит?
- Рейтинг не пропал, только по телевидению стали больше показывать негатива. Стали меньше показывать людей, кто непосредственно «идет в бой», как мы занимаемся профилактикой, ходим на уроки ОБЖ в школы.
Остался только негатив. Один зашел с пистолетом всех перестрелял, тут набрали миллионы взяток, там катаются на иномарках. Если бы этого не было, то престиж службы остался бы.
На мой взгляд, рейтинг и авторитет службы на детях легче всего определить. Вот раньше огромное количество молодежи хотели стать космонавтами или пожарными. А сейчас хотят быть бизнесменами. На ваш взгляд, как-то можно это изменить, обратить вспять?
- Вот если посмотреть, то президент сейчас возвращает престиж техническим специальностям. Недавно был форум, когда руководители и студенты технических ВУЗов встречались, где обсуждали проблему, что пора уже меньше выпускать юристов, экономистов, кто-то должен и у станка стоять. А то мы только торгуем, а экономику кто поднимать будет? Производит один Китай.
Можно сказать, что престиж в том, что Шойгу, глава МЧС, единственный министр, который удерживается на посту так долго. А ведомству в прошлом году исполнилось 20 лет. Это все престиж. Не тасуют министров у нас каждый год, а это показатель стабильности. Благодаря МЧС, мы отстояли все пожары прошлого лета, хотя этим должно заниматься лесное хозяйство. А кто помогал, не щадя своей жизни? Сколько людей погибло, сколько пострадало не только мирных жителей, но и пожарных?
Я считаю, что престиж – носить форму, быть руководителем, иметь постоянную зарплату, которую обещают с 2012 года сделать довольно неплохой. Так что авторитет вернется. Это раньше были коммерсанты. Но по большей части за ними ничего нет, кроме липовых показаний доходов. Даже банкам сейчас легче работать с тобой, ведь у тебя государственная служба.
Работая на этой службе, я не разочаровался, у меня нет желания быстрее на пенсию уйти. Тем более, что где-то «на гражданке» найти работу с такой зарплатой, довольно неплохой для нашего региона, не так-то просто.
Андрей Анатольевич, напоследок хотелось бы получить от вас совет, как успешно пройти проверку пожарного надзора?
Все наши проверки опубликованы на сайте генпрокуратуры. Мы каждый год туда сведения отправляем и любой желающий может посмотреть срок своей проверки.
Если ты чувствуешь в себе слабость, если ты не уверен, то можешь обратиться к нам и проконсультироваться. Мы никого здесь не оставляем без внимания, денег не просим – это наша обязанность. Пришел – сказал: «У меня такая-то проблема, я сомневаюсь, что лучше сделать, чтобы обеспечить пожарную безопасность».
Мы всегда можем все рассказать. А когда срок проверки подходит, то человек уже бывает готов. Не получится так, что пришли, сказали, что ты ничего не знаешь и сразу опечатали помещение. Мы по такому принципу не работаем, и не надо так работать.
Кроме того, в последние годы общество становится все более правовым, пожалуйста, заходите в интернет, читайте литературу. На форумах прописан опыт предыдущих проверок. О состоянии пожарной безопасности для каждого объекта есть информация в открытом доступе. Так изыщите возможности, чтобы это изучить.
Все печальные итоги, которые показывают по телевизору, из-за человеческой безалаберности и нежелания знать все нормы пожарной безопасности. К знаниям нужно идти и стремиться, повышать уровень своих знаний.